ПРЕПОДОБНЫЙ ПИМЕН ВЕЛИКИЙ

Пимен ВеликийПамять 27 августа / 9 сентября. Святой Пимен жил на рубеже IV–V веков. Он родился в Египте. В 15 лет Пимен присоединился к своим шести братьям, которые подвизались в Скитской пустыне: авва Анувий был старшим, а Паисий младшим.Еще будучи молодым, Пимен пошел спросить одного старца о трех помыслах, которые его беспокоили, но во время беседы забыл об одном из них. Вернувшись к себе и вспомнив о нем, он тотчас вышел и пробежал большое расстояние, которое отделяло его от старца, чтобы повергнуть перед ним свой помысел. Старец, удивленный его заботой о чистоте сердца, предрек: «Пимен, твое имя будут произносить по всему Египту, и ты действительно станешь пастырем1огромного стада».В 407 году варвары-мазики опустошили монашеские поселения в пустыне Скит. Семь братьев избежали смерти, уйдя по дороге добытчиков селитры. Они поселились в Теренуфе, в Верхнем Египте, на берегу реки Нил.

Пимен приобрел там большую славу, так что благочестивые люди оставили старцев, у которых имели обыкновение спрашивать совета, и приходили с вопросами к нему. Когда некий посетитель пришел спросить авву Анувия, тот отправил его к Пимену, понимая, что брат удостоился дара духовного наставления. Но Пимен никогда не брал слова в присутствии старшего брата и отказывался говорить при другом старце, хотя и превосходил их всех.

Мать семерых братьев, узнав, куда удалились ее сыновья, отправилась навестить их, но встретила решительный отказ. Поэтому она расположилась около церкви и стала ждать, когда подвижники придут в нее на еженедельную службу. Завидев мать, сыновья тотчас пошли обратно. Она побежала вслед за ними и, найдя дверь закрытой, начала жалобно стонать. Пимен отвечал ей изнутри: «Что ты предпочитаешь: увидеть нас здесь или в грядущем веке?» Она воскликнула: «Разве я не ваша мать? Разве не я вскормила вас грудью? Ныне мои волосы поседели, разве не могу я вас увидеть?» Он объяснил: «Если ты заставишь себя не видеть нас здесь, ты увидишь нас там, в вечности». И благочестивая мать удалилась полная радости, говоря: «Если я обязательно увижу вас там, то в таком случае я более не хочу видеть вас здесь».

Вначале Пимен много постился, проводя часто два или три дня без пищи, подвергая тело крайне суровым ограничениям. Но со временем он приобрел большой опыт в духовной науке и, став для обитателей пустыни врачом, кормчим и светочем рассуждения, учил питаться умеренно каждый день, чтобы не впасть ни в гордость, ни в чревоугодие и так следовать царским путем, который легок и необременителен. Одному брату, который соблазнился, застав его однажды моющим ноги, он ответил: «Мы учились убивать не наши тела, но наши страсти». Он также часто говорил: «Все, что превосходит меру, приходит от бесов».

Умеренный в подвижничестве, он был, однако, крайне суров в том, что касалось отношений с людьми. Он считал свою келью могилой, в которой монах, как покойник, должен оставаться чуждым любым земным привязанностям. Однажды правитель той области, желая его видеть, повелел арестовать его племянника, чтобы старец пришел заступиться за юношу. Но Пимен остался нечувствительным к мольбам сестры, сказав: «Пимен не родил сына». И велел сказать правителю, чтобы тот судил его согласно законам, если юноша прегрешил.

Когда посетитель хотел побеседовать с ним о возвышенных предметах, старец хранил молчание; но если его спрашивали о страстях и о том, как исцелить душу, тогда он с радостью отвечал. Он давал собеседникам ответы, соответствующие их пониманию и их возможностям, для того чтобы побудить к успехам в добродетели. Прежде всего он советовал не давать места страстным помыслам, угождая им или пытаясь им отвечать, и утверждал, что они тем самым исчезнут сами собой: «Мы не можем помешать им приходить, чтобы нас возмущать, но в нашей власти им сопротивляться». Он учил, что повергаться пред Богом, не оценивать самого себя и оставлять позади себя всякое собственное произволение – все это является средствами для очищения души, но главным образом благодаря самоосуждению и бодрствованию она может воздвигнуться и продвигаться к совершенству.

Когда его однажды спросили, следует ли порицать брата, которого мы увидели согрешающим, Пимен ответил: «В тот час, когда мы утаим проступок нашего брата, Бог утаит и наш, а в час, когда мы откроем проступок брата, Бог откроет также и наш». И когда старец увидел, как один брат заснул в церкви, он вместо того, чтобы обличить его, предпочел положить его голову себе на колени и позволил ему отдохнуть. Что же касается бдительности по отношению к самому себе, он соблюдал ее строго в любое время, зная, что начало всех пороков – рассеянность. Когда ему надо было выйти из кельи, он прежде проводил час, сидя и исследуя свои помыслы.

Он также говорил, что «человек нуждается в смирении, как в дыхании, которое выходит из его ноздрей», и что мы можем достичь этого смирения, дающего нам в любых обстоятельствах покой, через самоуничижение, которое заставляет нас считать своего брата за начальствующего. Что касается него, то он достиг такой степени презрения к самому себе, что чистосердечно заявлял: «Я повергаю себя в то место, в которое был повержен сатана, и ставлю себя ниже неразумных существ, потому что знаю, что они не подлежат наказанию». Когда его спросили, как это возможно – считать себя ниже всякой твари и даже убийцы, старец ответил: «Он совершил только этот проступок, но я убиваю каждый день».

Увидев однажды женщину, которая плакала на могиле мужа и сына, авва Пимен сказал брату Анувию, что если не стяжать такое состояние скорби и постоянного умерщвления плоти, невозможно стать монахом. В другой раз он был восхищен в присутствии одного из близких, который спросил, куда он был перенесен. Пимен ответил: «Моя мысль была там, где находится святая Матерь Божия, плачущая у Креста Спасителя, и я хотел бы плакать так все время».

Однажды к святому из Сирии пришли знаменитые люди, чтобы расспросить о чистоте сердца, но старец не знал греческого, а переводчика не нашлось. Заметив затруднительное положение посетителей, Пимен внезапно начал говорить по-гречески и сказал: «По природе вода – мягкая, а камень – твердый; но бурдюк, подвешенный над камнем, роняя воду каплю за каплей, проделает в камне дырку. Так обстоит дело и со словом Божиим: оно – нежно, а наше сердце – черство, но человек, который часто его слушает, открывает сердце страху Божию».

Авва Пимен долгие годы сиял как звезда в пустыне, наставляя собственным опытом и став живым образцом всех добродетелей. Он мирно почил некоторое время спустя после святого Арсения (после 449 г.), так и не увидев вновь Скитской пустыни.

1 Пимен (potmen) по-гречески означает «пастырь», «пастух». Более 200 изречений, изумительных по глубине и мудрости, делают Пимена первостепенной фигурой в различных сборниках апофтегм. Поскольку он часто передает изречения предшествующих отцов, то считается, что первые сборники апофтегм были составлены в кругу учеников аввы Пимена.

Из книги «Синаксарь: Жития святых Православной Церкви», вышедшей в издательстве Сретенского монастыря.

Составитель — иеромонах Макарий Симонопетрский,
адаптированный русский перевод — издательство Сретенского монастыря

8 поучений аввы Пимена

Источник: Фома.Ru

9 сентября Православная Церковь вспоминает преподобного авву (отца) Пимена – одного из известнейших египетских монахов. Его изречения и назидательные, связанные с его именем вошли в Азбучный или Алфавитный патерик – собрание новелл и кратких изречений древних подвижников. Свое название этот сборник получил из-за расположения историй в алфавитном порядке. Предлагаем читателям несколько избранных истории Патерика.

Авва Пимен спросил авву Иосифа: что мне делать, когда приступают ко мне страсти, – противиться им или допускать их входить? – Старец отвечал: допусти их войти, и потом борись с ними. Итак Пимен возвратившись, сидел в Скиту. – Некто из Фивян пришедши в Скит, говорил братиям: спрашивал я авву Иосифа – ежели приступит ко мне страсть, противиться ей, или допустить ее войти? и он отвечал мне: никак не дозволяй входить страстям, но отсекай их тотчас же при первом появлении. – Авва Пимен, услышав, что так сказал Фивянину авва Иосиф, встал, опять пошел к нему в Панефо, и говорит: авва! я поверил тебе свои мысли, – и ты сказал мне так, а Фивянину иначе. Старец сказал ему: ужели ты не знаешь, что я люблю тебя? – Знаю, говорит Пимен. – Иосиф продолжал: не ты ли говорил: скажи мне так, как сказал бы самому себе? Потому я и сказал тебе так. Ибо когда будут входить в тебя страсти, и ты допустишь их, и потом будешь с ними бороться, то они сделают тебя искуснейшим. Это сказал я тебе, зная тебя. Но есть люди, для которых полезно, чтобы и не приступали к ним страсти, – таким нужно тотчас отсекать их.

* * *

Авва Пимен сказал: страстно   ищущий любви человеческой, лишается любви Божией. Не хорошо всем нравиться, – ибо сказано: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо» (Лук. 6:26).

* * *

Однажды было собрание в монастыре. Братия говорили о грехопадении брата. Авва Пимен молчал. Потом, встав, он вышел, и, взяв мешок, наполнил его песком, и нес за спиною. Насыпал также немного песку в корзину и нес ее пред собою. Отцы спрашивали его:

— Что бы это значило?

– Он отвечал: «Этот мешок, в котором много песку, означает мои грехи: их много, но я оставил их позади себя, потому что я не раскаиваюсь в них; а вот это – немногие грехи брата моего, – они пред глазами моими, и я смущаюсь ими, осуждая брата. Но не следовало бы так делать! А лучше бы мне свои грехи носить пред собою, скорбеть о них, и умолять Бога о помиловании себя!»

– Отцы, выслушав это, сказали: «Поистине это есть путь спасения».

* * *

Брат спросил авву Пимена: если я увижу грехопадение брата моего, хорошо ли скрыть его?

– Старец говорит ему: «Когда мы покроем согрешение брата своего, – и Бог покроет наши оскорбления; а когда мы обнаружим грех брата, – и Бог расскажет о наших грехах».

* * *

Авва Пимен рассказывал об авве Иоанне Колове: молился он Богу, чтобы избавиться от страстей, – и был в этом отношении безпечален. Пошел он к одному старцу и сказал ему: вот я теперь спокоен, и не имею никакой борьбы. Старец отвечает ему: пойди, молись Богу, чтобы пришло к тебе искушение, ибо посредством искушений душа совершенствуется. Он стал молиться; а когда пришло искушение, то уже не молил Бога отнять от него борьбу, но говорил: дай мне, Господи, терпение в искушениях.

* * *

Авва Иосиф спросил авву Пимена о том как бороться с нечистыми помыслами. Авва Пимен сказал ему: если кто положит в сосуд змия и скорпиона, и закроет его, то они совсем издыхают; так и худые помыслы исчезают от терпения.

* * *

В Египте до прихода туда аввы Пимена с учениками жил отшельник. Этот старец имел большую известность и почет у людей. Когда пришел авва Пимен с учениками из монастыря, старца перестали посещать люди, и стали приходить к авве Пимену. Старец стал завидовать и плохо говорил о них. Услышал об этом Пимен и стал скорбеть и говорит братиям своим: «Что нам делать с этим великим старцем, ибо в скорбь повергли нас люди, оставившие старца и приходящие к нам, людям ничтожным? Как бы нам уврачевать его?» Сказал же им: «Приготовьте немного еды и возьмите сосуд с вином, и пойдем к нему, и поедим вместе, и, может быть, так сможем помириться с ним?». Итак, взяли они еду и пошли к нему и, когда толкнули в дверь, ученик его спросил, говоря: «Кто вы?». Они же сказали: «Скажи авве, что это Пимен, желающий получить благословение от тебя».
Когда ученик сказал старцу об этом, он объявил им, говоря: «Уйдите, мне некогда». Они же оставались на жаре, говоря: «Не уйдем, если не удостоимся благословения старца». Старец, видя терпение их и смирение, сжалился, отворил им, и, войдя, они поели с ним. Когда они обедали, сказал старец: «Поистине говорю: в вас не одно то, что слышал я о вас; но во сто крат более увидал я в деле вашем. И сделался другом их с этого дня».

* * *

Авва Серин пошел некогда с учеником своим Исааком к авве Пимену, и говорит ему: что мне делать с этим Исааком, хотя и с удовольствием слушает слова мои? – Авва Пимен отвечает ему: если хочешь доставить ему пользу, то самым делом покажи добродетель. Ибо он, и внимая твоему слову, остается праздным; а если ты слова свои покажешь на деле, то это останется в нем.

При подготовке материала использовалось издание «Древний патерик», расположенный на сайте Азбука веры.

Источник: Фома.Ru

9 сентября 2015 г.

ПРЕПОДОБНЫЙ ПИМЕН И ПОДУШКА

Рассказ из «Отечника» (Геронтикона)

Атмосфера была накалена до предела. В малой монашеской общине запахло войной. Дальше так жить было невозможно.

Видать, пришла пора виновнику сего искушения покинуть эти места. Пусть себе идет, куда пожелает, и живет дальше хоть сам по себе, хоть с другими, менее строгими в монашеской жизни. Ибо здесь он не только искушал монахов своим поведением, но и был дурным примером для разного рода паломников, заходивших время от времени в обитель и остававшихся помолиться на бдениях. Его плохое поведение бросало тень на всю обитель.

Действительно, что могли подумать эти люди о них?

В начале никто не придавал этому особого значения. Строгих мер не принимали. Кое-кого, пожалуй, все это даже веселило. Но когда затем, несмотря на все замечания, сделанные ему сначала одним из братиев, а затем и самим старцем, виновник упорствовал в своем поведении, многих оно стало раздражать. Глухое раздражение же быстро переросло в открытый конфликт.

Да, новый монах, пришедший в их общину несколько месяцев назад с самыми, скажем правду, лучшими рекомендациями и во всем прочем прекрасно уживавшийся с братией, неожиданно стал настоящей занозой для их малой обители.

Как можно было не послушаться даже самого старца? Как же великодушен старец, что спускает ему все это с рук и не выгнал его до сих пор – так в один голос говорили самые старые и почтенные монахи.

Кое-кто пытался найти ему оправдания. Молод еще. Подвизается в своей борьбе. Ничем другим, кроме этого, нам не мешает. И даже тут, в том, что нас так раздражает в нем, заметьте – он ведь аккуратно приходит на службы и на бдения, не пропустив ни одного из них. Просто… сразу же засыпает.

Именно в этом и состояла проблема инока Агафона, ставшая «шипом соблазна» и источником беспокойства для многих из братии: на службах и на бдениях он тотчас же погружался в сон!

Сначала, как уже говорилось, на него не обращали внимания. Потом стали будить его. Сперва ласково, потом грубо. Однажды буквально встряхнули, чтобы разбудить. Он же подскакивал в страхе и смущении, бормотал извинения, бодрствовал некоторое время, а затем снова погружался в дрему.

Достойно удивления, как у нас, ничтожных людей, самая мелкая и надуманная проблема вдруг начинает стремительно разбухать. Малейший пустяк, которому бы мы в другое время и не придали бы никакого значения, вдруг обретает гигантские размеры и буквально не дает нам жить. Вот, к примеру, капля воды. Кому она мешает? Но лишь начинает вода капать постоянно, без перерыва, капля за каплей, мерно, вновь и вновь – вот она уже вызывает раздражение, страдание, мучение.

Нечто подобное произошло и с монахами. Их малая община потеряла спокойствие и пришла в смятение от ничтожной проблемы: слабость ко сну одного из братиев, не выдерживавшего бдений. А хорошо известно, как в узком кругу могут придать огромное значение маленьким проблемам. Недаром гласит пословица: маленькое село – злое село. Вот и тут из пустяка, из ничего выросло что-то огромное.

Так и возникла проблема, доведшая монахов до того, что после длительных переговоров они решились просить у старца изгнать… искушение!

Старец выслушал их, пытаясь понять, в чем же состояло их искушение, которое начинало становиться искушением и для него самого. Но душа его была неспокойна. Он чувствовал, что изгнание Агафона, хоть и может показаться решением проблемы, станет одновременно и их поражением, и победой искушения. Однако и оставлять все как есть нельзя было, ибо смятение в обители так не прекратилось бы.

«Спроси отца твоего, и он возвестит тебе», – прошептал он. Ему показалось, что он нашел решение. Да, именно он направит нас по верному пути. Он скажет нам, будет ли справедливо изгнать его или нет. Авва Пимен. Великий старец, проницательный и прозорливый, мудрый и благоразумный, любовью своей заключивший в объятия весь мир. Лишь бы только принял он мое приглашение.

Авва согласился приехать, ибо не мог отказать в помощи тем братиям, которые сражались и боролись в духовной борьбе.

Знал он, как воюет лукавый с людьми, а в особенности с монахами. «Рыкающий лев, ища кого поглотить», – как пишет ученик Господа святой Петр.

Истово помолился он Господу помиловать творение Свое и просветить его, чтобы он смог решить проблему, о которой сообщил ему игумен. Пусть он станет орудием в руках Его, чтобы с одной стороны посрамить лукавого, а с другой прославить Имя Святое Господне.

Вся братия приняла авву с большими почестями. Его прибытие каждый раз сопровождалось особыми торжествами, иногда даже чрезмерными. Авву Пимена почитали в этой общине как великого наставника. Монахи знали, что на любую проблему или вопрос, заданный ему, они получат ответ от Самого Бога. Ждали они от него и решения этой возникшей проблемы, поскольку игумен, позаботившийся о том, чтобы отослать Агафона на послушание вне стен монастыря, рассказал им о цели прибытия аввы.

Преподобный отец выслушал братиев. Увидел всеобщее смятение. И понял он тогда то, что его огорчило более всего: не слабость брата в борьбе со сном, а слабость прочих братиев противостоять треклятому, хорошо скрывшемуся за всем этим и сражавшемуся с ними при помощи так называемого «правого» оружия: в данном случае, радения о соблюдении устава.

«Братия, – сказал он, – я рад, что нахожусь сегодня среди вас, среди верных, любящих Господа и подвизающихся в доброй борьбе. Богата благодать Господа, ниспосылаемая вам и ныне, и впредь. Разве вы не видите, в чем тут дело? Разве вы не видите, что вина в этом случае лежит на вас, и вина эта – недостаток любви?

Разве не говорит Апостол, что любовь «все покрывает, все переносит, никогда не перестает»? Любовь все выносит, все терпит, никогда не иссякает. Где же ваша терпимость? Где ваше терпение? Где сила вашей любви? А недостаток любви – не знак ли того, что вы не живете правильно, как члены Господа нашего? Ибо каждый из нас есть часть Тела Его, и потому связаны мы не только с Ним, как с Главой нашего тела, но и друг с другом. И потому если появится у одного из членов некий порок, другие должны расценивать его и как свой порок. Неужели вы верите, что строгость ваша и грубое отношение к брату вашему исправит его? Нет другого пути, кроме любви, если мы хотим исправить страждущего брата нашего».

Умолк авва. Он не привык краснословить, предпочитая воздействовать собственным примером, которому кто хотел, тот и мог следовать. «Тот, кто сотворит, и научит» – такова была его жизненная позиция.

«Мне неловко учительствовать здесь перед вами, – сказал он и склонил голову к сердцу, а затем вновь поднял ее. – И лишь потому, что движет мною дух послушания игумену вашему, я говорю это вам. «Просящему у тебя давай», по словам Господа нашего. А кроме того, – добавил он, – я не хочу, чтобы диавол поиздевался над вами».

«Старче, мы понимаем тебя, и слова твои возвращают нас вновь на путь Христа нашего, – с трепетом проговорил игумен. – Но что же все-таки делать нам с братом сим? Не говорить ему, что нужно бодрствовать на службах? Не будить его?».

И помолчав, он спросил: «Старче, что бы ты сделал на нашем месте? Скажи, и мы сделаем так же».

У братиев перехватило дыхание. Ответ преподобного должен был показать, как им вести себя в дальнейшем. Уже в душе их заговорил глас совести. Они осознали, что по отношению к брату своему они руководствовались не любовью, что вели себя не по-христиански, но уподобились фарисеям во времена Христовы, одержимым гордыней.

Авва же не спешил с ответом. Казалось, он погрузился в глубокую и напряженную молитву. Из его святых глаз хлынули слезы.

«Братие, – сказал он тихо, осознавая всю значимость слов своих, – будь я на вашем месте, увидев брата моего спящим …»

Вся братия смотрела на него широко открытыми глазами, напрягая слух, дабы не упустить ни малейшего звука из сказанного аввой.

«…итак, на вашем месте, я бы взял подушку и подложил ее ему под голову, чтобы было ему удобнее. Ибо в каждом брате для меня кроется Христос…».

Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.   Источник: Πεμπτουσία  20 сентября 2013 г.

Житие преподобного отца нашего Пимена Великого

27 августа по ст.ст. / 9 сентября по н.ст. в изложении святителя Димитрия Ростовского

скачанные файлы (1)

Преподобный Пимен был родом египтянин; вместе с своими двумя младшими братьями он ушел в один из общежительных монастырей египетских; здесь вместе с братьями он принял образ иноческий.
Спустя несколько лет после этого, мать сих братьев, по чувству естественной любви матери к детям, отправилась к ним, желая видеть их; однако не могла их видеть и потому встала около храма, в ожидании их прихода в храм на молитву. Когда они направлялись к храму, мать подошла к ним, но они побежали от нее назад, и, войдя в келлию, закрыли от нее двери; подойдя к дверям, она начала стучать и призывать сыновей своих, стоя вне келлии и плача со умилением. Но иноки не только не открывали дверей келлии, но даже ничего не отвечали. Между тем в то время, когда та женщина плакала долгое время, стоя у дверей келлии, авва Анувий, услышав обо всём, вошел иными дверями к инокам и сказал Пимену:
– Что же мы сделаем с этою старицею? Вот она уже долгое время горько плачет, не отходя отсюда.
Тогда Пимен, встав, подошел к дверям и спросил:
– О чем ты плачешь, старица?
Она же, услышав его голос, но не видя его самого, так как двери были затворены, сказала:
– Я хочу видеть вас, дети мои! Не моими ли сосцами я питала вас? Не я ли вырастила вас? И вот ныне я нахожусь уже в преклонных летах; я весьма страдаю сердцем, слыша голос детей своих, но не видя их. Я весьма хочу видеть вас, дети мои, прежде, нежели умру.
Пимен сказал:
– Где желаешь ты видеть нас: здесь, или в той, будущей жизни?
Она отвечала:
– Увижу ли я вас там, чада мои, если не буду видеть здесь?
Пимен отвечал:
– Если ты благодушно потерпишь и не увидишь нас здесь, то мы надеемся, что, по человеколюбию Божию, ты непременно увидишь нас там.
Внимая тому, что было сказано, она ответила:
– Действительно, я предпочитаю видеть вас там, нежели здесь.
Потом отошла с великою надеждою, весьма радуясь, ибо желала видеть детей своих лучше в будущей жизни, нежели в жизни временной.

скачанные файлы (2)

Блаженный Пимен, проводя дни и годы в трудах постнических и непрестанно пребывая в молитвах, преуспевал в добродетелях иноческих и, при помощи Божией, мужественно ополчился на невидимого супостата; он умерщвлял свою плоть, воевавшую на дух, истощал ее, как некоего пленника, великими трудами и покорял ее на служение духу; таким образом, он восшел на вершину бесстрастия и стал славнейшим из всех пустынных отцов, как наиболее совершенный в добродетелях.
Спустя некоторое время правитель страны той пожелал видеть преподобного отца нашего Пимена и послал к нему вестника с просьбою дозволить ему придти к преподобному. Старец же весьма опечалился, размышляя в себе так:
– Если вельможи будут приходить ко мне, дабы оказать мне честь, то и из народа многие будут приходить ко мне и беспокоить меня; они помешают моему безмолвию, и я лишусь благодати смирения, которую я при помощи Божией стяжал с юности великими трудами; тогда я легко могу впасть в гордость.
Рассудив в себе так, преподобный отказался видеть князя и просил его через того же вестника не приходить к нему, – так как, – сказал преподобный, он не увидит его; напротив, отгонит его с места того.
Услыхав такой ответ, князь весьма опечалился и сказал:
– Это за грехи мои я не удостоился видеть человека Божия.
Однако весьма желая видеть как-нибудь святого старца, придумал такую хитрость: взял, как бы за некоторый проступок, сына сестры старца и заключил его в темницу, надеясь, что старец будет ходатайствовать пред ним за своего племянника; таким путем думал он увидать святого. Посему князь сказал своим слугам:
– Если придет авва Пимен, то тотчас же выпущу юношу на свободу; а если не придет, – то не оставлю без наказания провинившегося: ибо проступок его весьма велик.
Когда мать юноши (сестра Пимена) услышала об этом, то тотчас же отправилась в пустыню к брату; придя к его отшельнической келлии, она начала стучать в дверь, слезно моля его пойти к князю и походатайствовать за ее сына, дабы он был освобожден.
Старец же не только не отрыл ей двери, но ничего не ответил.

скачанные файлы

Однако сестра долгое время продолжала со слезами упрашивать старца, стуча в дверь; но так как она не получила ответа, то начала с укоризнами и гневом говорить старцу:
– Немилосердный, бесчувственный, жестокий, безбожный и зверонравный! Неужели тебя не трогают слезы мои? ведь сын мой, который у меня только один, находится в смертной опасности!
Старец же послал ученика сказать ей:
– Иди отсюда: Пимен не имеет детей и потому он не печалится.
Сестра возвратилась с горьким плачем, укоряя брата.
Когда князь услышал обо всём происшедшем, то сказал своим друзьям:
– Скажите старцу, – пусть напишет ко мне письмо с ходатайством об освобождении, и тогда я отпущу из темницы племянника его.
И многие советовали старцу написать письмо князю. Старец написал так:
– Прикажи властию своею хорошенько исследовать преступление провинившегося юноши, и если будет найдено что-либо достойное смерти, то пусть он умрет, дабы временною казнию избегнуть мук вечных; если же провинившийся не окажется достойным смерти, то, наказав его, как требует закон, отпусти.
Когда князь прочитал такое послание старца, то удивился уму и добродетели мужа, поняв, что то был истинный угодник Божий; князь отпустил юношу; преподобный же Пимен, избегая суетной славы и почестей людских, ушел в другое место и скитался по разным странам долгое время. Потом поселился снова в египетской пустыне и пребывал в ней до старости, угождая Богу трудами постническими; и многих иноков отцом был сей святой Пимен.
Поучая учеников своих смиренномудрию, так как и сам был смиренномудр, преподобный приводил ученикам в образец сказание о некоем старце (быть может, о себе самом), говоря так:
– «Еще не так давно один монах египтянин жил близ Царьграда на некоем пустынном месте, имея небольшую келлию. Случилось один раз проходить местом тем благочестивому царю Феодосию (Младшему); услышав об иноке, жившем там, царь оставил всех своих спутников и, приняв вид одного из простых воинов, направился к дверям келлии старца. Когда царь постучал в двери, инок открыл келлию, но не узнал в пришедшем царя, а принял его за простого воина. Сотворив молитву, оба сели. Потом царь спросил:
– Как подвизаются отцы, обитающие в Египте?
– Все молят Бога о спасении нашем.
Осмотрев кругом всю келлию старца, царь не нашел в ней ничего, кроме корзины, висевшей на стене, а в ней немного сухого хлеба; потом сказал старцу:
– Отче! Благослови меня вкусить немного.
И тотчас старец налил воду в сосуд, насыпал соли и положил куски сухого хлеба; и ели оба вместе; затем старец принес кувшин с водою и дал пить царю. После трапезы царь спросил старца:
– Знаешь ли ты, кто я?
Он отвечал:
– Не знаю, господин, Бог знает тебя.
Тогда старец сказал ему:
– Я – царь Феодосий.
И тотчас старец поклонился ему.
Потом царь сказал:
– Блаженны вы, иноки, так как вы свободны от забот суетного мира сего и проводите жизнь безмолвную, заботясь лишь о том, как получить жизнь небесную, вечную и блага небесные. Воистину говорю тебе, что я, рожденный в своем царстве и сейчас состоящий царем, никогда не вкушал с такою сладостью хлеба и не пил воды, как ныне вкусил и пил с большим удовольствием.
Старец же отвечал:
– Это потому, что мы, монахи, вкушаем пищу с молитвою и благословением; по этой причине и самая простая пища бывает вкусною. В ваших же домах приготовление кушаний совершается без молитвы, но со многими ссорами и разговорами праздными; по сей причине ваша пища не получает благословения, которое могло бы усладить ее.
Воздав целование старцу, царь отошел оттуда и с тех пор весьма почитал того монаха.
Между тем старец, боясь погибельного самопревозношения и гордости, дабы не потерять дара смирения своего из-за почитания людского и дабы не лишиться благодати Божией, встав, бежал оттуда и потом опять пришел в Египет.»
Такое сказание поведал ученикам своим святой Пимен, желая научить их смирению; этим сказанием святой Пимен хотел научить учеников своих уклоняться от суетных похвал и почестей, которые приносят инокам не пользу, а вред. Святой Пимен поучал учеников своих и прочим добродетелям; наставления его были всегда действительными, ибо он мог всякого научить пути спасительному; подобно тому как жизнью своею он являл равноангельский образец добродетели, так и слово его было всем на пользу. И приходили к нему не только новоначальные, но и состарившиеся в подвигах иноческих и спрашивали его о том, что полезно для спасения души; все, приходившие к преподобному, получали от него богомудрые и богодухновенные ответы в назидание душ своих; ответы те записывались некими в Отеческие книги. Некоторые из этих ответов припомним здесь.
Некто спросил авву Пимена, говоря так:
– Если я увижу брата моего, согрешившего, должен ли я скрыть грех его?
Пимен отвечал:
– Если мы скроем грехи братьев наших, то и Бог скроет грехи наши.
Некоторый брат сказал авве Пимену:
– Отче! Я нахожусь в смущении и думаю уйти отсюда.
Старец сказал:
– По какой причине ты хочешь уйти отсюда?
Брат отвечал:
– Я слышу дурные речи об одном из числа здесь живущих братий и соблазняюсь.
Старец сказал:
– То, что ты слышал, неправда.
Брат ответил:
– Воистину, отче, то было правдой, потому что передавший мне о том заслуживает всякого вероятия.
Но старец сказал:
– Нет, передавший тебе не заслуживает веры, ибо, если бы он заслуживал веры, то не передал бы тебе то. Но ты никогда не верь тому, что говорят тебе, если сам не видел того; ибо и Бог, услышав вопль Содомский, не удостоверился, пока не сошел Сам, дабы видеть всё очами Своими: «и сказал Господь: вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма; сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне, или нет; узнаю» (Быт.18:20-21).
Брат сказал на это:
– И я, отче, своими собственными глазами видел, как брат тот творил грех.
Услышав это, старец посмотрел на землю; потом, взяв с земли небольшой сучок, сказал брату:
– Что это?
Брат отвечал:
– Это сучок.
Потом старец посмотрел на верх постройки и, указав на бревно, на котором покоилась крыша здания, спросил:
– А это что?
Брат отвечал:
– Это бревно.
И сказал старец брату:
– Запомни же в сердце своем, что грехи твои подобны сему бревну, грех же брата, о котором ты говоришь, подобен сему сучку; тогда ты никогда не будешь приходить в смущение и соблазн.
Эти слова святого Пимена слышал авва Сисой, бывший тогда у него: весьма удивившись слышанному, он сказал святому Пимену:
– Как восхвалить тебя, авва Пимен! Поистине слова твои преисполнены благодати и славы, как некий камень драгоценный!
Тогда авва Пимен сказал:
– Сказано: свидетельствуй лишь о том, что видели очи твои. Но я говорю вам, что если вы увидите что и очами своими, не давайте тому веры.
И потом рассказал такой случай.
Некий брат был осмеян бесом таковым призраком: он видел иного брата, творившего грех с женщиною; брат смутился в мыслях и был обуреваем похотью. Подойдя, он толкнул их ногою своею, сказав:
– Оставьте; для чего вы согрешаете?
Но оказалось, что то были снопы пшеницы, а не люди.
Но оказалось, что то были снопы пшеницы, а не люди.
Посему, – заключил Пимен, – говорю вам: не давайте веры и тому, что видите очами своими.
Авва Анувий сказал святому Пимену:
– Но какой ответ ты дал бы Богу, если бы ты видел грешника и не обличил бы его?
Пимен сказал на это:
– Я сказал бы Богу так: Господи! Ты повелел: «вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф.7:5). Я исполнил повеление Твое.
Потом некий брат спросил авву Пимена, сказав так:
– Отче! Я совершил тяжкий грех. Я хочу провести в покаянии три года. Но достаточно ли трех лет для покаяния?
Старец отвечал:
– Этого много.
Тогда брат сказал:
– Итак ты приказываешь каяться только один год?
На это старец отвечал:
– И этого много.
Когда об этом услышали другие братья, то сказали:
– Следовательно каяться следует не более сорока дней?
Но старец на это сказал:
– И этого много.
И потом прибавил:
– Я думаю, что, если человек покается от всего сердца своего и положит твердое намерение более не возвращаться ко греху, то Бог примет и трехдневное покаяние его.
Иной брат спросил авву Пимена, сказав так:
– Как должно жить человеку?
Старец отвечал:
– Из примера Даниила 6 мы видим, что его не могли оклеветать ни в чем, кроме того, что он служил Господу Богу своему.
Этими словами святой дал понять, что человеку должно жить так, чтобы вся жизнь его была ничем иным, как только служением Господу Богу.
Другой инок спросил:
– Каким образом уберечься мне от козней врага?
Отвечал отец:
– Когда котел, разжигаемый снизу, кипит, то ни муха, ни какое другое насекомое не может коснуться его; когда же он остынет, то на него садятся и мухи, и насекомые. Подобно сему и к иноку, со усердием подвизающемуся в делах добродетели, враг не смеет приступить и увлечь его в свои сети; к человеку же, проводящему жизнь в беспечности и лености, враг приступает с легкостью и увлекает ко греху, как хочет.
Некто спросил старца о том, как можно избавиться от навязывающихся уму злых помыслов. Старец отвечал на это:
– Случай этот подобен человеку, имеющему по левую сторону от себя огонь, а по правую сосуд с водою; если человек загорится от огня, то возьмет воду из сосуда и загасит огонь. Огонь – это помыслы злые, которые враг нашего спасения влагает в сердце человеку, как искру в некую храмину, дабы человек распалился пожеланием греховным; вода же – это молитвенное устремление человеком себя к Богу.
Опять спросил старца Пимена авва Аммон о помыслах злых, исходящих от сердца, и о суетных пожеланиях. И отвечал старец от святого Писания, сказав так:
– Какую славу может получить топор, без секущего им? и может ли хвалиться пила, не имея работника? Так и ты не посылай на помощь злым помыслам своего соизволения, и все эти помыслы рассеются.

скачанные файлы (3)

Авва Иосиф спросил авву Пимена о посте, сказав так:
– Как подобает поститься?
Старец отвечал:
– Я каждодневно вкушаю немного пищи, не насыщаясь вполне.
Авва Иосиф спросил:
– А когда ты был юношей, то не постился ли ты по два дня?
Отвечал Пимен:
– Поистине постился и не только по два дня, но и по три, и по целой неделе; но святые отцы, испытавшие то и другое, нашли, что лучше вкушать каждодневно, но понемногу; ибо это царский путь (ко спасению), более легкий и удобный, дабы не превозносился ум.
Игумен монастыря Великого спросил авву Пимена, сказав так:
– Каким образом я могу стяжать умиление?
Старец отвечал:
– Разве может быть умиление в том сердце, которое помышляет о сырах, сосудах с маслом и иных житейских делах?
Иной спросил старца:
– Что лучше: говорить, или молчать?
Старец отвечал:
– Кто говорит Бога ради, тот хорошо делает; также и тот, кто молчит Бога ради, хорошо поступает.
Такие мудрые ответы давал старец на вопросы; кроме того в Отечниках находятся многие мудрые изречения святого Пимена. Вот некоторые из них.
Авва Пимен говорил:
– Когда человек намеревается строить дом, то собирает многие предметы, из которых можно построить дом; подобно сему и мы легко созиждем в себе дом духовный, если возьмем по небольшой частице от каждой добродетели.
Сказал еще:
– Человеку необходимо соблюдать три главных правила: бояться Бога, часто молиться и творить добро ближнему.
Говорил также авва Пимен:
– Нестяжание, терпение и рассудительность – вот три основы иноческого жития; ибо написано: если бы нашлись в ней сии три мужа: «Ной, Даниил и Иов, — то они праведностью своею спасли бы только свои души» (Иез.14:14). Ной – образец нестяжательности, Иов – терпения, Даниил же рассудительности; если в иноке окажутся сии три добродетели, то Бог, спасающий Его, возобитает в нем.
Говорил еще старец:
– Если инок возненавидит два предмета, то может быть свободным от соблазнов мира сего.
Брат спросил старца:
– Какие же это предметы?
На это старец ответил:
– Покой плоти и тщеславие.
Потом старец сказал:
– В Евангелии написано: «имеющий одежду, пусть продаст ее и купит нож» (Лк.22:36); это значит: имеющий покой плоти своей, пусть оставит его и начнет проводить жизнь суровую, вступив на путь тесный.
Потом еще сказал:
Когда Давид боролся со львом или медведем, то умерщвлял зверя, взяв его за гортань (1Цар.17:34-35); подобно сему и мы с Божиею помощью победим льва, – диавола и медведя, – плоть нашу, если наложим узду воздержания на гортань и чрево наше.
Еще старец сказал:
– Если бы Навузардан, – начальник над поварами царя вавилонского, не пришел в Иерусалим, храм Господень не был бы сожжен; подобно сему и в нас не воспалится огонь вожделения греховного, а также и ум наш, борющийся со врагом, никогда не потерпит поражения, – если мы не будем преданы объедению и неге.
Говорил еще старец:
– Подобно тому, как пчелы бегут от дыма, позволяя людям пользоваться сладкими плодами их работы, так покоем тела отгоняется от души нашей страх Господень и она (душа лишается всякого доброго дела.
Затем еще сказал:
– Подобно тому, как всякий оруженосец царский стоит близ царя, будучи всегда готовым к защите его, так и душе нашей должно быть всегда готовой на борьбу с бесом блудодеяния.
Однажды авва Пимен услышал о брате некоем, постившемся по шести дней и вкушавшему немного пищи только на седьмой день, но вместе с тем гневавшемся ан брата своего, Авва Пимен сказал о таковом:
– Научился поститься шесть дней, а от гнева не может воздержаться и один день.
Пресвитер одного монастыря, услыхав о неких братиях, ходивших часто в город, мывшихся в бане, не прилежавших к спасению своему, – разгневался на них и, придя в монастырь, снял с них одеяние монашеское; но потом раскаялся, пошел к авве Пимену и рассказал ему о всем, что он сделал с теми братьями. Старец же сказал ему:
– Не имеешь ли и ты в себе чего-либо от ветхого человека; или, быть может, ты окончательно совлекся его?
Пресвитер услышав от старца такие слова, умилился, призвал тех братий, которых огорчил, раскаялся им и снова облек их в одеяние монашеское.
Однажды пришел к авве Пимену авва Исаак и, увидав, что он возливал на ноги свои небольшое количество воды, сказал ему:
– Как жестоко иные удручают тело свое!
Старец же сказал ему:
– Мы не научены быть телоубийцами.
И потом сказал:
– Бывает иногда, что человек кажется молчащим: но если сердце его осуждает других, то он говорит всегда. И есть такие, которые с утра до вечера говорят языком, но в то же время соблюдают молчание (ибо не осуждающий ближнего – то же, что молчащий).
Авва Иосиф рассказал, повествуя так:
– Когда однажды мы сидели у аввы Пимена, среди нас был юный брат Агафон; желая что-то сказать сему Агафону, старец (Пимен) назвал его аввою, сказав так:
– Авва Агафон.
Но мы сказали старцу:
– Этот брат еще юн; почему ты называешь его аввою?
Старец же отвечал:
– Уста его молчаливые заставляют меня называть его аввою.
Потом говорил еще авва Пимен:
– Брат, находящийся вместе с ближним своим, должен уподобиться истукану каменному; будучи обижаем, он не должен гневаться; будучи хвалим, он не должен превозноситься.
Еще сказал:
– Злом никогда не победить зла; если кто-либо причиняет тебе зло, то окажи таковому добро; тогда твоя добродетель препобедит его злобу.
Этой добродетели (как и другим добродетелям) преподобный Пимен поучал и самым делом; ибо до его прибытия из скита в Египет, в Египте жил некий старец, почитаемый всеми. Когда на то место пришел авва Пимен, то многие, оставив того старца, начали приходит к Пимену; по сей причине тот старец начал гневаться на пришедшего авву (Пимена), стал завидовать ему и говорить о нем дурное. Когда авва Пимен услыхал об этом, то опечалился и сказал своим братиям:
– Что теперь делать нам, ибо люди эти повергли нас в скорбь, оставив столь святого и добродетельного старца и прийдя к нам, незначащим ничего? Каким образом мы устраним гнев великого отца того? Приготовим немного пищи, возьмем немного вина, пойдем к старцу, вкусим с ним; быть может таким образом мы умилостивим сердце его.
Взяв немного пищи и вина, они отправились к тому старцу и постучали в двери келлии его. Ученик того старца, услышав стук, спросил:
– Кто это?
Ему ответили:
– Скажи авве твоему, что Пимен с братиею своею пришел, дабы принять от твоего аввы благословение.
Ученик пошел и рассказал об этом старцу. Старец же, выслушав сказал:
– Пойди и скажи им: идите отсюда, ибо у меня нет времени видеть вас.
Когда ученик сказал так пришедшим, то сии последние ответили ему:
– Мы не уйдем отсюда до тех пор, пока не сподобимся поклониться старцу.
И стояли на зное солнечном при дверях келлии.
Видя смирение и терпение пришедших, старец умилился, открыл им двери и принял их с лобзанием; севши, все беседовали с любовью и вкусили принесенного. Потом старец тот сказал:
– Поистине не только справедливо то, что я слышал о вас, но я вижу в вас добрые дела во сто крат большие.
С того времени старец стал миролюбиво относиться к авве Пимену.
Так умел преподобный Пимен устранят злобу враждующего на него и давал пример этого другим.
Преподобный Пимен умел врачевать иных и молчанием своим, как словом.
Однажды пресвитеры страны той посетили монастырь, в котором пребывал преподобный; авва Анувий, желая хотя несколько угостить их, вошел к преподобному Пимену и сказал ему об этом. Однако Пимен не дал ответа, но пребывал в молчании долгое время; и отошел от него авва Анувий с печалью.
Потом братия, бывшие у него, спросили его (авву Пимена):
– Почему ты не дал ответа авве Анувию?
Старец же отвечал им:
– Я не имел для сего орудия (т.е. языка); ибо я мертв; мертвый же не говорит; посему не считайте меня пребывающим с вами.
Так поступил старец для того, чтобы его не звали к тем новопришедшим братиям на трапезу; ибо о нем повествуют и сие, что, когда братия призывали его вкусить вместе с ними пищу, он шел с плачем, как бы нехотя; ибо не желал насыщать чрева своего, но вместе с тем не хотел ослушаться братий, дабы не огорчить их.
Некий инок, услышав о добродетельном житии преподобного Пимена, пришел к нему из далекой страны, дабы видеть его и поучиться от него; старец принял инока с честью; облобызав друг друга, сели; инок начал беседовать со старцем от божественного Писания, о вещах трудноуразумеваемых, о которых говорится в Писании, и о предметах небесных. Отец же Пимен, отвернув лицо свое, молчал и не давал никакого ответа пришельцу. Инок тот долгое время говорил от Писания, но не получал ответа от старца, ибо он молчал; потом инок вышел из келлии с печалью и сказал ученику старца:
– Понапрасну я предпринял столь великий и трудный путь: я пришел сюда ради него (аввы Пимена), но он не сказал мне ни одного слова.
Потом, войдя к старцу, тот ученик сказал ему:
– Отче! Ради тебя пришел сей честный муж, славный среди иноков страны своей: почему же ты не сказал ему ничего?
Старец отвечал:
– Он от вышних, – и говорит о предметах небесных, а я от нижних, – и могу говорить только о земном. Если бы брат, пришедший к нам, говорил о душевных страстях, о плотских немощах, то я отвечал бы ему; а так как он говорит о предметах небесных, то о них я ничего не могу сказать.
Ученик, выйдя от старца, пошел к тому иноку и сказал ему:
– Знай, отче, что старец неохотно беседует от божественного Писания, но если кто-либо начинает говорить с ним о страстях душевных, тогда старец отвечает.
Умилившись, инок тот вошел к старцу и спросил его:
– Авво! Что делать мне, ибо я во власти страстей?
Тогда, посмотрев на него с радостным лицом, старец сказал:
– Хорошо сделал ты, что пришел; теперь я открою уста свои и наполню их благими речами.
И беседовал с ним достаточное время о том, как побеждать восстающие на нас похоти. Весьма насладившись богодухновенными словами старца, инок тот возблагодарил Бога за то, что Он сподобил его видеть такового старца и слышать его беседу; и возвратился к своим, радуясь, что получил великую пользу для души.
Потом иной инок, авва Исаак, пришел к отцу Пимену и нашел его сидящим молча и как бы находящимся в исступлении.
Подождав достаточное время, но не видя, чтобы старец пришел в себя, инок тот сделал земной поклон старцу, сказав:
– Скажи мне, отче, где был ты умом своим?
Он же, был вынужден на ответ усиленною просьбою, ответил:
– Мой ум был там, где плакала Пречистая Дева Мария Богородица, стоя при кресте; и я хотел бы так всегда плакать.
Таковой великий в отцах, преподобный Пимен, изучивший всякую добродетель, приносивший пользу всем как житием, так и словом своим, имел столь великое смирение во уме своем, что часто со вздохом говорил:
– Я буду брошен на то место, куда будет брошен сатана!
Однако Господь вознес смиренного раба Своего в места, где пребывают святые ангелы, в селения праведных и преподобных; Господь вселил его, после земной, исполненной многих лет жизни, в обители небесные, где лета не кончаются; там все святые, предстоя престолу славы Божией, всегда славят Отца, и Сына, и Святого Духа, Единого Бога в Троице, Которому и от нас, грешных, воссылается слава, ныне, всегда и в бесконечные веки. Аминь.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *